Семнадцать лет – время надежд, обостренных чувств, жестоких разочарований и громких хлопков дверьми. Весь мир против тебя, никто тебя не понимает, и, что еще хуже, никто не желает видеть в тебе оформившуюся личность. Иные подростки, соблазнившись неожиданной свободой, пускаются во все тяжкие, другие стараются не замечать изменений в себе и окружающем мире, третьи пытаются анализировать происходящее – результат же всегда один. Ленты о взрослении никогда не выйдут из моды, тем более что у каждого сценариста и режиссера есть собственные, уникальные воспоминания и переживания, связанные с этим периодом жизни.
«Семнадцатилетние» – кино не особенно эротичное, не очень лиричное и уж совершенно точно не трагичное, но при этом не лишено очарования. Джонс не режет от отчаяния вены, не мучается безответной любовью и до сексуальных экспериментов с пирогами не опускается – вместо этого он наблюдает, прислушивается к себе и, как говорится, «мотает на ус». Первые 17 лет жизни он жил вместе с матерью (Элизабет Перкинс), не зная ничего об отце и выплескивая эмоции на бумагу – описывая свои воображаемые приключения в письмах к отцу, которые, как он надеется, однажды сможет ему отправить. Встреча с реальностью не пугает и не ломает его, скорее, удивляет – оказывается, будучи взрослым, необходимо помнить о множестве мелочей и думать о такой прозе жизни, как мебель (в первую встречу с Лизой на предложение присесть девушка иронично замечает, что помимо старенького сундука, в комнате ничего нет).
Говоря о фильме в целом, нельзя не заметить, что ничего оригинального в его центральной мысли нет – Джонс расстанется с детскими иллюзиями и сделает выводы из уроков, что преподносит ему жизнь. Но режиссер Джеффри Портер и сценарист Чарльз Кефарт и так прекрасно это знают, поэтому акцентируют внимание не на результате, а на самом процессе – ситуациях, в которые попадает их герой, и его реакции на них. Есть определенные проблемы с правдоподобностью мелочей, зато им здорово даются диалоги – яркие, живые и наполненные остроумными ремарками (в ответ на слова соседа, что у него не было секса уже три года, Джонс отвечает: «У меня – семнадцать. Первые двенадцать дались легко, дальше было сложнее»).
Часть обаяния ленты кроется в актерах – даже несмотря на (скажем так) неочевидность их выбора. Элайя Вуд немного скован, но именно таким и должен быть его персонаж; манерность Мур образу Лизы идет даже на пользу, Франка Потенте органична и естественна (как, впрочем, и всегда), не хуже сыграны и второстепенные роли. Безусловно, проблемы Джонса тронут далеко не всех, а несколько приглушенный и отнюдь не щедрый на громкие эмоциональные проявления тон фильма может разочаровать тех, кто предпочитает кино более открытое и пестрое. Но из этого отнюдь не следует, что картина плоха. Просто она рассчитана на зрителей, которые хорошо помнят, каково это – быть семнадцатилетним.
Резюме:
Довольно интересный и по-своему необычный взгляд на мир подростка, начинающего взрослую жизнь.